читать дальшеВнезапный звук вырвал из размышлений. За последние несколько минут, что Босс отсутствовал, Гокудера успел почти полностью отключиться от внешнего мира. Едва различимые в полутьме движения теней, скорее убаюкивающие, чем привлекающие к себе внимание, тихая, приглушенная музыка будто бы из ниоткуда, и молчание. Недокуренная сигарета быстро отправилась в свой последний путь в пепельницу, моргнув на прощание ярким глазом – здесь курили, но в присутствии Босса Хаято предпочитал сдерживаться.
- Извините. – скорее по привычке. И снова эта приглушенная музыка и молчание. Легкий запах сигарет в воздухе, остатки. Так привычно, так родно. Тсуна поудобнее устроился на мягком диване, точно напротив своего Хранителя. Это уже стало чем-то наподобие традиции: каждую вторую пятницу собираться в небольшом, мало кому известном, клубе. Никакого внимания к клиентам – только на руку, огласки не хотел никто. Многие приезжали сюда лишь за тем, чтобы уединиться, на пару часов забыть окружающий мир, раствориться в музыке.
- Джудайме… - хотя да, порою и молчание становилось невыносимым. – А вы знаете… - продолжил Гокудера, интуитивно почувствовав интерес со стороны босса, - Что джаз возник в начале двадцатого века в Новом Орлеане в результате синтеза африканской и европейской культур? – в любом случае, музыку он любил. Пусть, да, не фортепиано, но и джаз являлся искусством. А когда Тсуна просто сидел рядом и молчал, молчал, долго и мучительно молчал, напоминало ему о нелегким временах. Тогда он так же подолгу сидел в одиночестве, думая. Порою могло показаться, что он заснул, но стиснутые до боли в замок пальцы и капелька пота на виске выдавали его волнение и состояние, столь тщательно скрываемое. Хотя теперь всё было далеко позади, и, к счастью, больше ему не приходилось волноваться так сильно. Но иногда прошлое напоминало о себе, напоминало о бессонных ночах, проведенных на полу возле кабинета Десятого Вонголы, в беспокойстве. Напоминало о таблетках, кои оба пили горстями.
Многое было. Разговоры же – так и остались, как нить, связь. Банальный треп "ни о чем, но обо всем".
И всегда после таких вечеров, смотря вслед отъезжающему темно-синему Порше, Гокудера задумывался, что всё могло быть иначе.